Узник № 97625 — ангел концлагеря Кюстрин

О войне вспоминать он не любил, всё-таки с 1941 по 1945 год он провёл в немецком плену, а таким не гордились. Хотя, справедливости ради стоит сказать, что в руки к фашистам врач попал прямо во время операции, которую буквально под огнём делал очередному красноармейцу.

Через шестнадцать лет после окончания Великой Отечественной войны, в 1961 году, по телевидению показали лётчицу, Героя Советского Союза Анну Александровну Егорову (Тимофееву). Говоря о своей военной судьбе, Анна Александровна рассказала, что в концлагере Кюстрин от смерти её спас русский врач Георгий Фёдорович Синяков.

Георгий Фёдорович Синяков

Вскоре после выступления на ТВ, сразу в нескольких газетах, было опубликовано интервью с Анной Александровной, а затем и очерк "Егорушка". Лётчица подробно рассказывала о подвиге врача, который, будучи заключённым того же концлагеря, спас несколько тысяч советских солдат.

— Георгий Фёдорович, к счастью, жив, — говорила А. А. Егорова. — Сейчас он трудится в городе Челябинске.

Со всех уголков мира в Челябинск тотчас пошли письма с надписью на конверте: "Челябинск. Доктору Георгию Синякову". Что удивительно, они доходили до адресата! Сотни человек трогательно благодарили спасшего их врача, плакали, когда вспоминали своё пребывание в лагере, смеялись, когда писали о том, как Синяков обманывал гитлеровцев и организовывал побеги, рассказывали о том, как сложилась их дальнейшая жизнь. Какое же удивление испытали, видя эти груды конвертов, сотрудники больницы, которые никогда не слышали о том, что их врач — герой!

Ведь скромный врач-хирург, ещё в концлагере получивший имя "Чудесный русский доктор", никогда никому не рассказывал о своём подвиге. Он вообще считал, что Победа не в плену ковалась.

Синяков родился в апреле 1903 года в селе Петровское Ивановской волости (сегодня — территория Воронежской области). В 1928 году окончил медицинский факультет Воронежского университета и ушёл добровольцем 23 июня 1941 года. Служил на Юго-Западном фронте, в 119-м санитарном батальоне 171-й стрелковой дивизии. Георгий Фёдорович был хирургом и каждую минуту своей жизни на войне посвящал больным.

Однако воевать на Юго-Западном фронте пришлось недолго: 5 октября 1941 года в районе села Борщёвка (под Киевом) врач Синяков вместе со многими своими ранеными, попавшими в окружение, был взят в плен. Причём в это время он буквально под огнём, в полуразрушенном госпитале, делал операцию.

Сначала Георгий Фёдорович оказался в лагере в Борисполе, затем в Дарницах, а в мае 1942 года он был переведён в Кюстринский международный лагерь военнопленных в 90 километрах от Берлина. Заключённому присвоили номер 97625.

Здесь находились военнопленные из многих государств. Голод, ужасная еда, невыносимые условия существования — всё это делало людей настолько слабыми, что узники едва держались на ногах. А ведь многие из них к тому же были ранены. Сначала фашисты вообще не обращали внимания на ужасную смертность. Но им требовались бесплатные рабочие руки, а потому возникла необходимость в помощи врача, в которой нуждался почти каждый.

Известие о том, что в концлагере есть заключённый-доктор, быстро добралось до фашистов. Чтобы проверить врача на "профпригодность", немцы устроили экзамен: надо было сделать резекцию желудка (удаление части желудка). В качестве экзаменаторов назначили нескольких военнопленных докторов из европейских стран и немецких лагерных врачей во главе с доктором Кошелем.

Босой, голодный, уставший русский врач несколько часов провёл за операцией. Но сделал её так чётко, уверенно и грамотно, будто находился в самом добром здравии и условиях прекрасной больницы. Зато у его ассистентов руки дрожали…

Больше "профпригодность" русского доктора, который ранее по мнению фашистов "не стоил и одного немецкого санитара" не вызывала сомнений. А вскоре произошёл такой случай. Сын одного из гестаповцев подавился костью. Его мать отвезла ребёнка сначала к немецкому доктору, но тот ничего не мог сделать — кость застряла глубоко. Мальчик задыхался, терял сознание. В отчаянии женщина привезла его в концлагерь. Привели Синякова. Тот моментально понял, что без операции не обойтись. И провёл её, причём блестяще…

Когда ребёнок пришёл в себя, его заплаканная мать — жена "истинного арийца", встала на колени перед русским врачом и поцеловала ему руки…

После этого фашисты предоставили Георгию Фёдоровичу дополнительный паёк и разрешили свободно перемещаться по территории концлагеря. Синяков воспользовался привилегиями по-своему. Паёк делил между ранеными, а когда ему выдавали сало, выменивал его на картошку и хлеб, чтобы хватило большему количеству людей. Распространял листовки, где рассказывал о продвижении Красной Армии — Георгий Фёдорович понимал: нельзя допустить, чтобы пленные окончательно пали духом.

Его ни на миг не отпускала мысль о том, как помочь людям бежать. И он придумал способ, который, быть может, кому-то напомнит известный роман Александра Дюма…

Синяков буквально из подручных средств создал мази, которые отлично затягивали раны, но при этом создавали такой ужасный внешний вид и издавали настолько резкий запах, что никому и в голову не могло прийти, будто рана на самом деле уже почти зажила. Он учил своих больных имитировать агонию и собственную смерть: задерживать дыхание, держать в полном покое мышцы, следить за положением глаз и так далее. Схема побега чаще всего была одинакова: больной "угасал", Синяков объявлял фашистам о его смерти. Вместе с другими, действительно умершими, бойца выбрасывали в большой ров — немцы не трудились закапывать солдат. Ров этот находился без охраны, за колючей проволокой. Ночью "умерший" вставал, выбирался из него и уходил.

Именно благодаря усилиям доктора Синякова была спасена лётчица Анна Егорова, которую фашисты сбили под Варшавой в августе 1944 года во время её 277 вылета.

"Всех пленных согнали в колонну, — вспоминала лётчица. — Окружённая озверелыми немецкими конвоирами и овчарками, эта колонна потянулась к Кюстринскому лагерю. Меня несли на носилках, как носят покойников на кладбище, товарищи по беде. И вдруг слышу голос одного из несущих носилки: «Держись, сестрёнка! Русский доктор Синяков воскрешает из мёртвых!»"

И он спас! Несколько восхищающихся смелостью Анны пленных, и в их числе Синяков, помогали девушке, как могли. Поляк-портной сшил ей из оборванной робы юбку, кто-то собирал по каплям рыбий жир, Синяков лечил, делая вид, что лекарства ей не помогают. Потом Анна поправилась и при помощи Синякова бежала из концлагеря. Советские солдаты, слышавшие о смерти легендарной лётчицы, едва поверили в её чудесное воскрешение.

Портрет А. А. Егоровой (Тимофеевой) на почтовом конверте
Почта России, 2016 год

Долгое время Георгий Фёдорович прятал среди раненых десять советских лётчиков, офицеров, которым грозил бы немедленный расстрел. Среди них был штурмовик Николай Майоров с переломанной в нескольких местах челюстью. Более того, у лётчика начиналась газовая гангрена на руке. Синяков собрал челюсть буквально по частям, спас и руку. И всех десятерых по очереди поместил в инфекционное отделение (сюда немцы не совались), где они и "умерли"…

…Приближалась наша Победа. В январе 1945 года подпольщики (Синяков руководил в лагере подпольной организацией) уже приготовились начать восстание. Советские танки (5-я ударная армия генерала Берзарина) были на подходе к Кюстрину. И фашисты приняли быстрое и неожиданное решение. Заключённых, которые держались на ногах, ночью загнали в эшелоны и отправили в Германию. Тех, кто был болен, но мог ходить, погнали пешком через замёрзший Одер. А серьёзно больных — три тысячи человек — решили расстрелять в лагере. Синякова немцы не собирались трогать. А он не собирался отдавать им своих больных.

И совершил поступок, перед которым можно преклонить колени.

Георгий Фёдорович уговорил переводчика пойти к начальству лагеря и стал через него уговаривать немцев не трогать пленников. Во время разговора у переводчика от страха тряслись руки, что именно говорил Синяков и что донёс до гитлеровцев переводчик — неизвестно, однако случилось невероятное — фашисты отпустили раненых без единого выстрела!

…Синяков снова оказался среди своих. Но даже когда страшные испытания заключения остались позади, врач не дал себе ни одного дня отдыха. В первые же сутки прооперировал более семидесяти танкистов!

…Он дошёл до Берлина, расписался на здании рейхстага. После войны переехал в Челябинск, женился (супруга Тамара Сергеевна тоже врач). Приёмного сына Георгий Фёдорович воспитал, как своего.

Приёмный сын Георгия Фёдоровича, Сергей Мирющенко, позже рассказывал такой любопытный случай. Как врач, Синяков никогда не любил пиво. Но однажды в лагере стал свидетелем спора другого пленного советского доктора с фашистским унтером. Отважный доктор говорил фашисту, что ещё увидится с ним в Германии, в Берлине, и выпьет кружку пива за победу советского народа. Унтер в лицо смеялся: "Мы наступаем, берём советские города, вы гибнете тысячами, о какой победе ты говоришь?" Синяков не знал, что стало с тем пленным русским, потому решил в память о нём и о всех несломленных солдатах зайти в мае 1945-го в какой-то берлинский кабачок и пропустить кружку пенного напитка за победу.

Доктор Синяков и спасённые им лётчики у Вечного огня в Челябинске

Георгий Фёдорович в течение почти тридцати лет работал заведующим хирургическим отделением медсанчасти Челябинского тракторного завода, стал заслуженным врачом РСФСР. Преподавал и в Челябинском медицинском институте. И никому не рассказывал о том, что пережил на войне. Умер "русский доктор" в 1978 году. Говорят, что на похороны челябинского хирурга пришли тысячи человек. И даже по прошествии многих лет на его могиле всегда лежат цветы от благодарных челябинцев.

По материалам: "Блог Рамзана Саматова", "Военное обозрение"