Их послало само небо, а не море!

Когда в 1908 году государь император Николай II перед военными учениями напутствовал русских моряков, он сказал:

– Ведите себя достойным образом, чтобы поддержать честь русского имени среди народов стран, которые вам придётся посетить.

А по возвращении приветствовал командира эскадры В. И. Литвинова словами:

– Вы, адмирал, со своими моряками в несколько дней сделали больше, чем мои дипломаты за всё моё царствование.

В итальянском городе Мессина русские моряки не только защитили честь российского флота — они преподнесли миру великие уроки мужества и милосердия.

На рассвете 28 декабря 1908 года в Мессинском проливе, отделяющем остров Сицилия от материковой Италии, произошло самое сильное в истории современной Европы землетрясение. Три мощнейших толчка, магнитудой около 8 баллов каждый, взорвали землю. И тут же на берег обрушились несколько гигантских цунами. Сицилийский город Мессина и прибрежные города Калабрии были практически стерты с лица земли.

Неподалеку от Сицилии проводили военно-морские учения русские корабли Балтийского учебного отряда. Узнав о трагедии, русские моряки с кораблей "Цесаревич", "Слава", "Адмирал Макаров" и "Богатырь" немедленно прекратили учения и пришли на помощь сицилийцам в районе Мессины.

Когда русские моряки высадились на берег и увидели, во что превратилась цветущая Мессина, они сняли фуражки и перекрестились…

"Взошла луна и осветила своим мертвенно-бледным светом хаос развалин. Казалось, что мы идём по какому-то месту ужасов. Так можно себе представить картину конца мира — всё повергнуто в развалины, мёртвая тишина, и валяются трупы. И какие трупы! С раздутыми животами, посиневшие, скрюченные — ужасные. Их вид вселял страх и отвращение…

Картина разрушения Мессины так врезалась в мою память, что и теперь, когда прошло с тех пор много десятков лет, она ярко встаёт перед глазами: страшное царство разрушения, освещённое таинственным светом луны, обоняние трупного запаха", — вспоминал в своей книге Гаральд Карлович Граф, капитан 2-го ранга, непосредственный участник этих событий.

Человеческие жертвы были колоссальными. В двадцати четырех прибрежных городах и деревнях погибло около двухсот тысяч человек. 150-тысячная Мессина лишилась половины своего населения. В полном составе был погребен под рухнувшими казармами местный военный гарнизон. Погибла вся администрация города, за исключением префекта, получившего контузию. Из русского посольства осталась жива, но была тяжело ранена только жена консула. Жертвой стихии пали дети сиротского приюта. Люди погибли целыми семьями, улицами, кварталами. Под развалинами одного из продовольственных складов нашли сразу сто человеческих трупов.

По словам очевидцев, это был ад: к набережной, увидев корабли, бежали обезумевшие уцелевшие. Большинство были в окровавленных лохмотьях, и все кричали, умоляя русских спасти заваленных землей и камнями родных и близких.

Спасая итальянцев, русские постоянно рисковали своей жизнью. Флагманский инженер-механик, полковник Фёдоров, спасая ребёнка, сам оказался под завалом. Он полз по вырытому узкому тоннелю, чтобы проникнуть в засыпанное помещение, где находился пострадавший. В этот момент произошел подземный толчок, который обрушил туннель и засыпал Фёдорова, где он чуть не задохнулся. Его с большим трудом откопали и привели в чувства. По воспоминаниям гардемарина Н. Рыбакова, спасая мужчину, двое суток пролежавшего под руинами, матросы сами чуть не погибли из-за внезапного обрушения стены. Первые жертвы среди спасателей появились 30 декабря. Всего в скорбном списке — имена шести русских моряков, отдавших жизнь ради спасения ближних.

При этом моряки, потрясали итальянцев честностью: найдя в развалинах банковские сейфы, битком набитый деньгами, русские отбили атаку мародёров и передали властям всю наличность — до лиры. Параллельно, в России начался сбор пожертвований пострадавшим от землетрясения. Из рапорта корабельного гардемарина Людомира Адамовича на имя помощника старшего офицера "Адмирала Макарова" старшего лейтенанта С. Д. Коптева:

"16-го сего декабря я был отправлен с командой в 11 человек нижних чинов крейсера на раскопки в Мессину. Около трёх часов дня, когда на смену пришла 2-я рота, ко мне прибежал комендор Москалев и доложил, что он и кочегар Мищенко заметили, что вооруженный итальянский патруль из трёх человек на соседней улице взламывает несгораемый шкаф и знаками приглашает их принять участие во взломе. Мищенко остался наблюдать за патрулём, а Москалев прибежал ко мне. Взяв артиллерийского квартирмейстера Крюкова и комендора Николаева, я по указанию Москалева направился на соседнюю улицу, где и застал кассу уже взломанной, а трое итальянских солдат были заняты выгрузкой содержимого. Я приказал отнять у патруля ружья, что и было быстро исполнено Крюковым, Москалевым и Николаевым, несмотря на слабое сопротивление не ожидавших этого итальянцев. Затем я приказал обыскать их, причем у двух было отобрано по пачке банковских билетов, а у третьего платок, наполненный золотом и медью. По-видимому, были деньги у них и под одеждой, <часть текста утрачена>. Положив <…> в кассу, я отправил Николаева поискать вблизи какой-нибудь итальянский патруль с офицером и привести его к кассе. Итальянцы бежать не пытались, а предлагали команде поделиться. Спустя минуты две после ухода Николаева я увидел, что по соседней улице проходит ружейный взвод с офицером, по-видимому, генералом. Когда ему было доложено о случившемся, он поблагодарил и немедленно отрядил пять человек для высылки к кассе. Указав посланным кассу и мародёров, я с командой отправился на крейсер. Уходя, я видел, что к кассе был поставлен часовой, а итальянских солдат-грабителей трое других куда-то повели. Считаю своим долгом донести Вашему Высокоблагородию об этом случае, в котором команда крейсера проявила себя с самой лучшей стороны. Нижние чины, зная, что патруль может оказать вооруженное сопротивление, быстро и ловко исполнили мое приказание".

Спасённых людей кормили, поили, оказывали первую медицинскую помощь и на русских кораблях отправляли в Неаполь. За шесть дней моряки спасли около 2400 человек и эвакуировали несколько тысяч раненых. О русских моряках итальянцы говорили: "Их послало нам само небо, а не море!" — и называли "Ангелами с моря".

Итальянские газеты наперебой описывали происходившее.

"Русские моряки забыли про сон и пищу. Как кошки, карабкались они с раннего утра по грудам стен, лазали по развалинам и спускались в тёмные ямы. Где только было опаснее всего, куда никто не решался идти, они шли и спокойно делали своё дело".

"Русские изумляли героизмом и ловкостью. Они шли только туда, куда, казалось, нельзя было проникнуть. Русские совершали непостижимые дела".

"Русские матросы с достойной удивления отвагой, подвергаясь опасности, работали, освобождая из-под завалов раненых".

"Русские взбирались на такие места, где, казалось, смерть, несомненно, угрожала им, но они побеждали — и спасали людей".

Многие истории спасения были удивительными и по-настоящему героическими.

Боцман А. Игольников, рискуя жизнью, смог снять с раскачивающегося остова здания женщину с младенцем. И едва только люди отошли от страшной стены, как она с грохотом обвалилась. Потрясенный муж итальянки снял с руки бриллиантовое кольцо и силой надел его на палец сопротивляющегося боцмана. Лейтенант И. Рыбкин спас женщину, которая больше суток провисела вниз головой на стене, с зажатыми между плит ногами, и никто не понимал, как до неё добраться. Однажды моряки с большим трудом добрались до какого-то провала, спустились в него и увидели подле изуродованной мёртвой матери совершенно невредимого младенца в детской кроватке. Осторожно вытащили, накормили, перепеленали и отправили в безопасное место. В другой раз матросы вырыли живыми двух девочек, которые играли под кроватью и спаслись, в то время как все их родные были задавлены насмерть рухнувшей стеной.

Проломив крышу и чердак разрушенного дома, добрались до комнаты, в которой нашли живую семью из четырёх человек. "Несчастные были так счастливы, что готовы были целовать нам руки", — вспоминал член экипажа русской эскадры С. Нилус. Однажды подошли к развалинам, в которых угадывалась церковь. Разобрав завал, добрались до входной двери, за которой обнаружили двух женщин. Без сознания, но живых. Спасая женщин и девушек, застигнутых землетрясением в своих постелях и оказавшихся почти голыми, русские моряки целомудренно прикрывали их кителями и отправляли на корабль.

По свидетельству одного итальянского капитана, русские "удивительно трогательно относились к детям и женщинам! Надо было видеть, с какой осторожностью и нежностью они относились к ним, говорили что-то, никому не понятное, но испуганные дети шли к ним на руки без страха, так чувствовалось их горячее желание утешить и приласкать".

Италия щедро осыпала своих спасителей благословениями. В Неаполе сошедших с трапа моряков восторженная толпа моментально схватила, подняла на руки и начала качать, после чего поставила на землю, изрядно помяв военную форму. "Все газеты Италии на все лады нас расхваливали, и везде, где мы появлялись, нам устраивали овации", — вспоминали русские моряки, искренне недоумевавшие, за что их так горячо благодарят: они просто исполняли свой христианский долг.

Благодарность итальянцев не ослабевала и с течением времени. Когда спустя два года в Мессину прибыл матрос, потерявший при раскопках обе ноги, ликующая толпа пронесла его через весь город на руках. А посетивший Сицилию философ Е. Трубецкой вспоминал, что итальянцы отказывались брать с него, русского, плату во всех тавернах.

В июне 2012 года на приморской аллее Мессины был торжественно открыт памятник героическому подвигу русских моряков.

Памятник русским морякам на набережной Мессины

По материалам: "Благотворительный фонд Святителя Луки (Войно-Ясенецкого)"